Вера и тайна чисел Часть 73

 

Игорь Петрович родился в обычной, вполне интеллигентной семье: мама — режиссёр ТВ, папа — инженер, любящий радиосхемы и чай с лимоном. Он был тихим, вежливым мальчиком, который в детстве обожал разбирать и собирать всё, что работало — или не очень. Пылесосы, часы, даже музыкальные открытки — всё шло под отвёртку.

Скромный, серьёзный, тихий, но умный — идеальный ребёнок, если не считать одного: слишком уж внимательно он смотрел на людей. Словно всё время пытался разобрать не только пылесос, но и чью-то душу. И, что удивительно, разбирал.

В юности увлёкся юриспруденцией — возможно, из романтических соображений. Восстановить справедливость, понять, кто прав, а кто нет, кому сколько условно и почему. Поступил на юридический, держался сдержанно, но... глаз цепкий, ум — аналитический, голос — спокойный. Такие кадры всегда нужны.

Однажды, ещё студентом, женился.
На два года.
В 18 лет.
Романтика, чувство, великое "мы же взрослые!"
Через два года — трезвый кофе, валидол и развод по согласию сторон.
"Это было красиво и бессмысленно", — говорил он потом.
"Как кино без сценария".

Уже ближе к окончанию университета его заметили. Предложили заняться исследованиями. Точнее, людьми.
Особенными. Странными. Талантливыми. И местами опасными.
Он стал чем-то вроде полевого психолога с юридическим уклоном, этакого тайного аналитика Центрального.

Вёл себя деликатно, втирался в доверие без мыла и лома, задавал нужные вопросы, делал нужные выводы. Его обожали. Его боялись. Его никто не запоминал.

Он был идеален. А потом ему поручили библиотекаря.
Не просто библиотекаря. Веру.
Ту самую, что в ситцевом платье, с прямым взглядом и руками, пахнущими мятой. Он пришёл, оценил, записал.
А потом… исчез.
В ней. Она была тихой. Но её тишина звучала громче любого допроса.
Она не спорила — и всё равно побеждала.
Она не играла в психологию — она её проживала. Ведьма.
Без котла, без метлы.
С книгами, зелёными глазами и абсолютной уверенностью, что ты врёшь — даже если ты молчишь.

Он справился с заданием.
Да. Он доложил в Центральный: "Объект нестабилен, но безопасен. Требует наблюдения. Угроза низкая."
А потом понял, что сам ходит к объекту за чаем, за советом, за тишиной.

Он пытался включить логику — и она утонула в её взгляде.
Пробовал закрыть чувства — но она уже сидела в кресле его души и переставляла книги.

И вот теперь он, Игорь Петрович, 45 лет, юрист, аналитик, человек с каменным лицом и непроницаемым сердцем, утром варит ей кофе, а вечером держит свечу, пока она говорит с духами.

Иногда он всё ещё пытается делать вид, что он — человек логики.
Но у Веры на это один ответ:
— Не умничай. Лучше возьми опал. Он у тебя загорается.

И что ему остаётся?
Любить. Эту ведьму.
С её снами, травами, родниками и бесконечным волшебством, которое становится реальностью просто потому, что она так решила.